Остров Онекотан - вулкан Креницина

Остров Онекотан.
Курильская робинзонада.

   Как все начиналось. Наверное, любой человек, которому случалось держать в руках атлас Курильских островов, непременно обращал внимание на страницу с островом, вулкан которого со всех сторон окружен озером. Это остров Онекотан, а необычный вулкан на нем - вулкан Креницина.
   Когда мне довелось увидеть спутниковый снимок Онекотана с googl’а, то это еще больше разожгло мое любопытство. Потом были поиски фотографий и статей в Интернете. Из сети я узнал, что вулкан Креницына называют не иначе как восьмым чудом света. Постепенно идея попасть на остров стала навязчивой, и я начал искать единомышленников. Это было непростым занятием, поскольку обычно народ съезжал, когда слышал, что с островом нет пассажирского сообщения, а если даже повезет с попутной рыболовной шхуной, высаживаться с нее на остров придется на собственной лодке. Но все же нашлось еще два потенциальных попутчика.
   И завертелось. Выбор и покупка лодки. В поисках информации об Онекотане перелопатили весь инет. Нашли всего три стоящих статьи. Потом розыски, телефонные разговоры и даже встречи с участниками онекотанских экспедиций. Дальше были уговоры по телефону камчатских пограничников, чтобы те снизошли и факсом приняли заявку на пропуска. Затем искали людей в Петропавловске, которые бы переправили нам эти «ценные» бумажки. Хотя потом окажется, что никто ни разу пропуска у нас так и не спросит.
   Несмотря на то, что у всех троих уже были куплены билеты на самолет, никто из моих попутчиков не был полностью уверен в своем участии. Где-то за неделю до вылета окончательно отсеялся один из участников, потом от второго узнаю, что у него не получается оставить свои дела. Правда, Женя Тимохин все же передумал и через пару дней позвонил. Он сумел-таки выкроить время, но, к сожалению, всего лишь месяц, так что действовать пришлось по сокращенной программе. Я очень благодарен ему за то, что он составил мне компанию, иначе идею о высадке на Онекотан пришлось бы на какое-то время похоронить.

  18 августа поездом выехали в Хабаровск. Помимо обычного пешеходного снаряжения, мы везем с собой еще и лодку - это две огромные сумки, общим весом 73 кг. В одной сумке - сама лодка, в другой - жесткий сборный пайол к ней. На следующий день, ранним утром, были уже в Хабаровске. С вокзала,не мешкая, едем в аэропорт. В 10-00 у нас посадка. Летим рейсом 503 «Хабаровск - П-Камчатский» а/к Пулково. Билеты взяли самые недорогие, за два месяца вперед. Если лететь напрямую из Владивостока - ценник на билеты вдвое выше. Началась регистрация. Когда сотрудники персонала увидел наши тюки, немного офанарели. Сердобольные камчатские пенсионеры, наблюдая за нами, решили помочь. Сумок у них мало, и часть своих разрешенных килограммов они отдают нам. Но это не спасает ситуацию. Как выяснилось, груз наш превышает все мыслимые габариты и оплачивается по более высокому тарифу. Насчитали нам что-то около 4 штук. Я шепчусь с парнем, что стоит на весах, он шепчется с теткой, оформляющей документы. Контакт установлен: сошлись на том, что я официально оплачиваю 10 кг, на остальное они закрывают глаза за вознаграждение в две тыс. рублей. Итого получилось 2700 р. Процесс передачи денег слегка напоминал шпионский блокбастер. Вылет задержали часа на два, правда, в самолете приятный женский голос из матюгальника извинился и сослался на то, что им, дескать, керосин вовремя не подвезли или что-то в этом духе. Наконец- таки взлетели. Полюбовались в иллюминатор хитросплетениями притоков Амура. Потом море. Потом опять суша – это Сахалин, над островом ни облачка. Может и над Курилами пройдем? Увы и ах, дальше под нами сплошное «молоко». И так до самой Камчатки, где из этого молока возвышаются заснеженные шапки вулканов. Дорогой разговорились с мужиком – попутчиком, он бывший рыбак, бывал и на Курилах. Тот объяснил, где и как в Питере найти порты и пристани, в которых могут базироваться суда, идущие на Парамушир.
   Заход на посадку, под крылом Петропавловск, окруженный вулканами,- ляпооота, хоть и пасмурно.
   Как оказалось, прилетели мы в День авиации. В парке у аэропорта куражи - местное население гуляет. Багаж забрали лишь в шестом часу вечера. Связали веревкой обе сумки лодки в один тюк - это, типа, у нас одно место :), - и сдали в камеру хранения. Сами отправились в город - в рыбный порт. Зашли в диспетчерскую. У диспетчера информации нет, нет информации и у представителей портнадзора. Пошли шататься от одного судна к другому с расспросами, типа: «…не идете ли вы в сторону Северо-Курильска?». Одно лишь суденышко идет туда, это МРТК-017, в простонародье «мартышка». Разговариваем с капитаном, они действительно идут в СевКур, но где-то через не делю, а может через полторы. Вернулись в Елизово. Встали на берегу реки Авача. Стемнело. Ночью по реке на моторках непрерывно сновали браконьеры. Мы так и уснули под рев лодочных моторов.

  20 августа. Утром небо наполовину в облаках, наполовину ясное. Разожгли костер, позавтракали. Погода наладилась - во всю светит солнце. Совсем не далеко от нашего лагеря, жужжа, взлетают вертолеты. Несмотря на то, что воскресенье, звоним в «Авиатор». Девушка говорит нам, что вполне возможно, что сегодня будет борт на СевКур, и просит перезвонить через пару часов. Мы звоним - автоответчик сообщает нам, что на сегодня отмена вылета по метеоусловиям. Решили сами съездить на вертолетную площадку «Кречет». С Елизово в ту сторону ходят городские автобусы: это 3 и 7-ка. Автобус высадил нас на повороте на вертодром. Отсюда топаем еще метров 400 до вертолетной площадки. Небольшой бревенчатый аэропортик. На крыльце иностранные туристы, гостиничного типа. Слышна немецкая и английская речь. Все как один в шортах и широкополых шляпах. Разговариваем с дядькой, на вид то ли начальник, то ли диспетчер. Тот говорит, что, мол, действительно в Северо-Курильске нет погоды и люди уже больше недели не могут туда вылететь. Сомневаемся, что погода здесь и там так сильно разнится. Объясняем отсутствие рейсов на СевКур по-своему: вон буржуи на крыльце тусуются, путина прет, браконьерам икру надо вывозить, у вертолетчиков аврал. Вот и сейчас вертушки поднимаются в небо и садятся без конца.
   Вернулись обратно на трассу. Сели в 112 автобус и доехали до с. Николаевка, здесь сходятся дороги с Елизово и с Петропавловска, стало быть, добраться до Паратуньки отсюда проще. Приехали на базу «Рассвет». Узнали расценки: просто посещение базы - 100р, снять номер на сутки стоит от 1000-2000р. Приятно отметить, что нет ограничений по времени, и, заплатив единожды, плескаться в бассейне можно хоть весь день. Оставили рюкзаки на базе, а сами вернулись в Питер. На этот раз едем в порт «Сероглазка». Опять бродим по диспетчерским, по пароходам… опять никакой обнадеживающей информации. Начинаю задумываться о замене Курильского маршрута Камчаткой. Вечером возвратились обратно на базу «Рассвет». Из экономии ночевать на базе не стали. Отошли от нее метров на 300 и поставили палатку. Рядом с базой стоит водонапорная башня. Кто-то позаботился о нас и оставил незапертой пристройку, примыкающую к башне. Так мы раздобыли воду :). Лишь к полуночи покончили с ужином и пошли на турбазу. Долго кайфуя, плескались в бассейне с термальной водой. Лишь к двум часам ночи вернулись к палатке.

  21 августа. Выспаться этой ночью так и не удалось. Около половины шестого утра нас разбудила собака. Она лаяла не умолкая. Какое-то время терпел, потом вылез из палатки, взял топор и пошел на лай. Собака убежала. Вернулся и только начал засыпать, опять лает, сначала где-то далеко, затем нахальная псина подошла вплотную.
   Сегодня вновь прекрасная погода. С девяти утра начал трезвонить в «Авиатор», благо сотовая связь здесь, в Паратуньке, функционирует. Никак не могу пробиться – постоянно занято. Наконец-таки слышу знакомый голос диспетчерши. Она говорит, что на сегодня заявлено три борта, и в 11 часов начнется регистрация. Моментально собираемся, выходим на трассу. Как назло, рейсовых автобусов нет, попуток мало, да и никто не останавливается. Все-таки одна легковушка остановилась. В машине два мента и стойкий запах перегара. Они согласились подбросить нас до Елизово. Дорогой уболтали их заехать на вертодром. Женя вместе с рюкзаками выгрузился там, я же еду в аэропорт забирать из камеры хранения лодку. Уломал водителя заскочить в аэропорт и вернуться назад в «Кречет» уже с лодкой. В здании «Кречета» много народу, заканчивается регистрация первого борта.
   Мы же летим вторым. Командует парадом здесь диспетчер Света – миловидная загорелая тетка, лет тридцати-тридцати-пяти. Женя сидит и беседует с мужичком. Это Константин Григорьевич Голото. Как потом окажется, именно благодаря Григорьичу и его жене Людмиле Павловне наша высадка на Онекотан и состоялась.
   Григорьич полжизни прожил на Парамушире, он хорошо знает остров, неоднократно бывал и на соседних Онекотане и на Алаиде. От него узнаем, что погранзаставу «Шестаково» в прошлом году с Онекотана сняли. Честно говоря, новость эта меня обескуражила, выходит, остров необитаем, а мы потенциальные робинзоны. Здрасте, приехали …. «последние герои» на ОРТ, блин.
   Достали карту Онекотана. Григорьич в красках описывает остров и снабжает информацией про побережье, озера, тепляки. Тепляком аборигены называют охотничий домик, где можно остановиться, т.е. зимовье по-нашему. Еще Григорьич поведал, что вчера, 20 августа, было ровно три года с того момента, как разбился вертолет с губернатором Сахалина Игорем Фархутдиновым во время его визита на Северные Курилы. По мнению Григорьича, именно поэтому улететь вчера в СевКур было нереально.
   Подошла наша очередь регистрироваться. Укладываем на весы свое барахло. Света делает круглые глаза и интересуется, почему заранее ее не предупредили-то про такой перевес. Но все обошлось. Пришлось, конечно, раскошелиться :). Как водится, перед вылетом сдали топоры и ножи. Потом прошли досмотр и металлодетектор. Затем мужскую половину пассажиров задействовали в погрузке вертолета. Лавки в вертолете расположены вдоль бортов, свободное пространство посередине салона забивается пассажирским багажом.
   Нашу вертушку заправляют. Света командует: «По местам !». Мы отвоевываем пространство у иллюминатора. Жаль люмик снаружи немного в копоти. Задраивают дверь. Вертолет разгоняется и отрывается от земли. До Северо - Курильска полтора часа лету. В салоне чудовищный рокот двигателей и запах рыбы вперемешку с керосином. Но мы на это не обращаем внимания, наши глаза прикованы к иллюминатору. А за окошком - красотища. Погода изумительная. Высота около километра. Чтобы сказать что-нибудь друг другу, приходится орать на ухо, иначе ничего не расслышишь. Зря, конечно, сели по правому борту, в основном, все вулканы тянутся по левому. Достаю атлас Камчатки. Летим над Мутновкой, дальше - озеро Курильское. Так и пролетели над Южной Камчаткой от Елизово до самого мыса Лопатка. Вот уже под нами Первый Курильский пролив. Впереди о. Шумшу и Парамушир, справа остров-вулкан Алаид (2339)- это самая высокая точка Курил. Мы снижаемся, садимся, вот и добрались - город Северо-Курильск. Честно говоря, назвать эту деревушку городом не поворачивается язык, но статус города никто не отменял. Население не больше 3 тыс. человек. Хотя до цунами 1952 г., когда по официальным данным погибло 2336 человек, в городе жило около 6 тыс. жителей.
   Григорьича встречает жена и его друг Сергей. Он на «Сурфе». Григорьич нам здорово помог, лодку отвезли к нему в гараж, тем самым он избавил нас от лишних хлопот с поиском ей пристанища. Пока едем, Григорьич расспрашивает жену, ходят ли какие-нибудь суда сейчас за гребешком. Дело в том, что Охотоморское побережье Онекотана - крупнейший районов промысла этого моллюска. Попасть на Онекотан для нас было возможно только с рыбаками. Жена Григорьича, Людмила Павловна, работает диспетчером в СевКурском порту, и она, как никто другой, владеет информацией о пароходах. Выясняется, что все РСы (малое рыболовное судно) арестованы и стоят у пирса, а за гребешком теперь ходит лишь один пароход - СТР «Мыс Золотой».
   Нашли здание «Дальсвязи», купили карточки, отзвонились домой. Сотовой связи пока на острове нет, но поговаривают, что к Новому году запустят. Гуляем по СевКуру, изучаем местные цены – они где-то в полтора-два раза выше, чем во Владивостоке. Вижу у местной музыкальной школы парня и девушку, они затаскивают в здание рюкзаки. Подходим, заводим разговор. Я интересуюсь, не туристы ли они. Те отвечают, что они ученые- почвоведы. Спрашиваю, кто их руководитель, говорят, что Гришин Сергей Юрьевич. С Гришиным я впервые встречался еще во Владивостоке, в Биолого-почвенном институте ДВО РАН. Тогда я консультировался с ним по части Онекотана. Он был руководителем научной экспедиции на Онекотан в 2002 г. Минут через пять подошел и сам Сергей Юрьевич. Теперь вот довелось встретиться на Парамушире. Они, как и планировали, отработали на Камчатке – исследовали растительность в районе Ключевской группы вулканов, затем перебрались на Алаид. Теперь собираются домой. Сегодня хотели вылететь в Петропавловск полным составом - не вышло – улетели только двое, остальные не уместились в вертолёте.
   Ночевали мы на плато, чуть выше поселка. Здесь, у пруда, несколько симпатичных полян, окруженных со всех сторон зарослями приземистой ольхи. Места для палатки лучше во всей округе не сыскать. Ночь была звездной, обещавшей хорошую погоду на завтра.

  22 августа. Проснулись утром - пасмурно. Не успели позавтракать, как зарядил ливень. Забились в палатку. Я отрубился и часа полтора продрых. Потом дождь немного приутих, и началась мерзкая морось. Оставили палатку, рассудив, что в такую погоду по сырой траве здесь вряд ли кто-нибудь будет шастать. Заскочили к Григорьичу домой. Потом отправились изучать окрестности. Вышли к реке Матросская и спустились до ее устья, прогулялись по побережью. Потом слонялись по порту, по городу. Хотели сходить в местный краеведческий музей, дверь оказалась запертой. Хотя вроде был не выходной, и не обеденный перерыв, наверное, просто смотритель музея поленился в дождь идти на работу. К вечеру к нам в лагерь, изображая рев медведя, пришел Григорьич. Он принес нам карту приливов и отливов и рассказал, что его жена вышла на судовладельца «Мыс Золотой», представила нас своими дальними родственниками и попросила высадить на Онекотане. Завтра часам к девяти утра ситуация с пароходом окончательно прояснится, и мы должны быть к этому времени у Григорьича дома. Мы долго, до самых потемок, трепались с Григорьичем. Разговаривали про острова, про охоту и рыбалку, медведей и прочую курильскую экзотику. Потом проводили его и вернулись обратно в свой лагерь. Ночью опять начался дождь.

  23 августа. Дождь лил всю ночь. Не прекратился он и утром. Попытались было разжечь костер - дрова сырые. Плюнули, достали газовую печку и сублимированную овсянку – этим и ограничились. К девяти притопали к Григорьичу. Он сказал, что все на мази и что «Золотой» отходит сегодня в 19-00. Несмотря на наше сопротивление, Людмила Павловна усадила нас за стол. Очень понравилась приготовленная ею кета симужного посола. Помчались по магазинам закупать продукты. Потом вернулись на плато, долго возились - собирали рюкзаки. К вечеру Григорьич приехал на УАЗике, мы погрузились, заехали в гараж, забрали лодку и - в порт. Часам к шести вечера выгрузили на судно свое барахло и отчалили. Расположились мы в кают-компании. Женя поднялся к начальнику судовой радиостанции. Он оставил ему одну из двух наших р/станций, работающих в любительском диапазоне. Нам же дали рацию под судовые частоты. С непривычки плохо переношу качку. Хоть море и спокойно, СТР - посудина небольшая, шкивает его будь здоров. Смотрю на Женю, он мучается еще больше моего. Улегся я довольно поздно, был занят пересыпанием круп в пластиковые бутылки и герметизацией рюкзака : завтра высадка.

  24 августа. Переход до Онекотана занял порядка девяти часов. Утром, в начале пятого, встали на якорь у Рейда Шестакова. До берега приблизительно полторы мили. Штиль. Туман укутывает прибрежные холмы, на которых местами белеют пятна снежников. Мы ждем команды на высадку, но капитан отдыхает после ночной вахты, а решение о высадке принимает он. В шесть часов утра еще отчетливо был виден берег. Спустя полчаса все затянуло белой пеленой, видимость не более 150-200 метров. Накачали лодку.
   Проснулся капитан. Он попытался подойти к берегу ближе. Говорит до берега три кабельтовых, ближе подходить опасно. В тумане ничего не видно, визуально вообще непонятно, куда грести. Мы просим высадки, компас у нас есть, ну а корректировать наш путь можно по радиостанции, отслеживая движение лодки через радар. Капитан категорически против. Он говорит, что это очень рискованно, тем более у берега здесь сильное течение. Часов до одиннадцати выжидали, что туман рассеется, но видимость не стала лучше. Судно ушло к северу Онекотана - в район вулкана Немо. Здесь приступили к ловле гребешка. Гребешок ловят так: лебедкой на дно опускают драгу, а потом судно на малом ходу тащит ее по дну за собой. Затем драгу поднимают и высыпают ее содержимое на сортировочный стол. Экипаж отбирает из этой кучи гребешок и раскладывает его по корзинам. Интересно, что в обработке гребешка задействован весь экипаж, будь то даже чиф(старпом) или же дед(старший механик). Не заняты этим только капитан, кок и вахтенный механик. Кстати о коке : Николаич - добрый старик, кормивший нас на пароходе от пуза. Довелось попробовать ну очень экзотичные его блюда, например, пирожки с начинкой из осьминога. Продолжается рыбалка, мы выжидаем.

   Порой очертания берега проявляются из тумана , но проходит каких-то 10-20минут, и все снова затягивает. Видели пронесшуюся мимо стаю дельфинов. Начался мелкий дождь. Часам к пяти вечера туман стал понемногу таять. Время от времени отчетливо виден берег. Мимо нас проскочило научное судно. Поднимаемся на мостик к капитану, видимость значительно улучшилась, и мы просим его подойти к Рейду Шестакова. «Золотой» приблизился к берегу на расстояние всего 400-500 метров. С борта судна хорошо просматривается погранзастава. Напяливаем спасжилеты. Экипаж помогает спустить лодку на воду. Первым в лодку лезу я, Женя подает мне рюкзаки и спускается следом. Отталкиваемся от борта, ну всё, с богом. Экипаж «Золотого» прощается и еще какое-то время смотрит нам вслед. На веслах шли довольно резво. Волнения нет. До берега гребли не больше получаса. Уже когда подходили к берегу, от Научного судна отделилась черная точка и с ревом, быстро увеличиваясь в размерах, приблизилась к нам. Это тоже «резинка». Через несколько минут лодка ученых поравнялась с нашей. Шустро же она идет под сорокакобыльной «Ямахой»! Мужики сбросили газ. Спрашивают, кто мы есть. Говорим, туристы, мол, из Приморья. Те удивленно пожимают плечами и удаляются к берегу. Мы тоже удачно высадились, лишь слегка вымочив ноги. Оттащили рюкзаки, потом саму лодку. Так вышло, что день нашей высадки на Онекотан совпал с днем снятия с острова Южно-Сахалинской археолого-вулканологической экспедиции. Разговариваем с ее участниками. Женщина рассказала нам, что двоим их сотрудникам удалось подняться на вулкан Креницина. На неделю, которую они были на острове, пришлось три солнечных дня. Она нам советует выжидать погоду и в ясный день штурмовать вулкан. От нее мы узнали о том, что часть их экспедиции - вулканологи, а часть - археологи и сотрудники Южно-Сахалинского краеведческого музея. Еще она сообщила, что печка в офицерской квартире еще не успела прогореть, так что там тепло. К нам подходит парень, и, показывая на нашу, лодку спрашивает:
        - Это вы с ней, что ли на Креницина пойдете?
        - С ней.
        - Вы ее в кальдеру не спустите, там спуск обрывистый и крутой.
  Пока мы переносили вещи на заставу, пока обустраивались, ученые погрузили свою провизию, и в несколько рейсов покинули остров.
   А мы остались. Одни на заставе. Одни на острове. Я до темноты бродил по брошенной военными погранчасти. Зашел в казарму. В оружейной комнате все как положено, на дверях решетки. Дальше по коридору - котельная, потом - столовая. В спальном помещении - небольшой спортзал, в углу - штанга и гантели. Еще в одной комнатенке обнаружил несколько коробок с сигаретами «Прима» и подшивку военных журналов. На стенах - повсюду армейские информационные стенды. Перед казармой - спутниковая тарелка, правда, без конвертора. Чуть ближе к берегу - смотровая вышка, склады, вертолетная площадка, дизель-генератор. Подхожу к цистернам: запах солярки.
   К казарме примыкают два двухквартирных офицерских дома. В одном из них мы и расположились. Обосновались в просторной кухне. В печке, как и обещали ученые, еще был жар. С дровами на заставе проблем не было. Отправился было к угольной куче. Безуспешно поковырялся, сухого угольку так и не раздобыл. Квартира наша трехкомнатная, есть даже санузел. Водопровод и канализация здесь были централизованными. Мы же за водой топаем на речку. Раскочегаренная печка весело потрескивала. Под эти убаюкивающие звуки мы и заснули.

   25 августа. С утра дождь, морось, сильный ветер. Сегодня у нас переход к Кольцевому хребту вулкана Креницина. К одиннадцати утра выдвинулись. Я пру лодку – это бесформенный тюк весом в 48 килограмм. Вторую сумку с пайолом мы оставили на заставе. На озере обойдемся и без жесткого днища – это не Охотское море. Для того чтобы носить лодку, еще дома из автомобильных ремней безопасности сшил две лямки, к ним приспособил самодельные алюминиевые пряжки – вот и все нехитрое приспособление. Топаю, за плечами баул – не анатомический рюкзак, конечно, но, в общем-то, терпимо. Женя тащит остальное наше барахло.
От заставы идет дорога, она поднимается на плато. Когда-то у пограничников был ГТТ, ну это вездеход такой, им- то они дорогу и накатали. Местами у колеи стоят шесты. Видимо, чтобы не сбиться с дороги зимой. Плато - это тундра, поросшая мхом и ягодниками. Из ягод чаще всего встречается шикша. Ее здесь не просто много, она повсюду. Гораздо меньше голубики и еще незрелой брусники. Куда не посмотришь, всюду грибы. После дождей их повылазило до одури. Обычно это белый гриб, но попадаются и подосиновики. Любопытно, подосиновики- то есть, а вот осин на острове мы не встречали. Дотопали до развилки дорог. Рядом с ней развалины бревенчатого сруба. Одна из дорог идет на восток, к океанскому побережью. Нам же направо - к югу. Медленно плетемся в гору. Иду уже не так резво, как поначалу, все-таки за плечами полцентнера. Все время, что мы шли, либо лил дождь, либо его сменяла морось. Лишь к обеду все это прекратилось, дымка рассеялась, и подул ласковый теплый ветер. Но часа через полтора опять начало моросить, правда видимость не стала хуже. Хоть одежда наша на мембране, вымокли почти полностью.
Взобрались на гору Крыжановского. Сверху открылся вид на северную часть острова. Хорошо просматривается океанское побережье, вулкан Немо, а с запада обрыв с мелкими озерцами и снежником внизу – это древняя кальдера Заварицкого. Видна и укутанная облаками макушка вулкана Креницина.
  К пяти часам вечера вышли к кальдере. Поднимаемся на Кольцевой хребет. И вот оно, восьмое чудо света, – вулкан Креницина. Красота необыкновенная! Но вершина вулкана закрыта плотным облаком. Кольцевое озеро же отлично просматривается. Отчетливо виден каменный купол у восточного склона – последствия последнего извержения 1952 года. Высота вулкана - 1324 м. Высота озера над уровнем моря - 400м., глубина - 150-200 м. Сильный пронизывающий ветер не дает долго любоваться этой красотой и сгоняет нас в ложбинку. Хорошо, что нам посчастливилось найти эту удобную ложбинку. Она надежно защищает от ветра. Отсюда до вулкана метров десять. Есть ровная площадка под палатку, а чуть ниже после дождя образовалась большая лужа. Вода в ней чистая, и бегать за ней далеко не надо. Оставили рюкзаки, пошли осматривать кальдеру. Идем в западном направлении. Спуск везде очень крутой. Женя немного подотстал. Я же прошел то место, где расстояние между хребтом и вулканом наименьшее. Чуть западнее, где перешеек озера начинает расширяться, а напротив, на вулкане глубокий распадок со снежником, решаю спуститься. Место довольно удобное, стланик здесь растет практически до самого низу, стало быть, есть за что цепляться. Немного спустился, слева и справа скальник – такие вот каменные ворота. Вроде место приметное. Спуск несложен, лишь в самом низу небольшой уступ в полтора-два метра, с которого стекает ручей с прекрасной холодной водой. Вот я и у озера. Волн нет. Необычайная тишина. Вода в озере удивительно прозрачная. Щупаю, бррр, холоднючая. Пробую воду на вкус – вода как вода, ну, может быть, есть какой-то едва различимый привкус. Хотя ни единожды слышал, что, якобы, вода здесь не пригодна для питья. Теперь понятно, что это просто слухи. Поднимаюсь обратно наверх. К этому времени появляется туман. Тороплюсь назад к ложбинке, иначе затянет, буду плутать потом тут, да и темнеет уже. Когда вернулся, Женя уже поставил палатку. Выяснилось, что сменная одежда и спальники в рюкзаке наполовину вымокли. По дурости мы не упаковали их в герму. Несмотря на это, мы, уставшие и разбитые, моментально заснули.   
   26 августа. Во сколько проснулись, не знаю, потому как Женькины часы встали. Вспомнил, что на фотоаппарате должны быть календарь и часы. Дату и время на фотике я выставлял сразу после его покупки, т.е. больше полутора лет назад. Любопытно, чавойта он там показывает? Дата, как не странно совпала, надо полагать и часы правильно тикают, нужно только прибавить один час, чтобы получить СевКурское время.
   Выползаю из палатки, холодно, дует сильный ветер, но дождя нет. Густой туман, видимость не больше ста метров. Трава и стланик сырые, мы тоже насквозь мокрые. Около одиннадцати вышли. Медленно бредем по гребню. Поначалу ориентировались по своим вчерашним следам, они остались там, где нет растительности - на открытых островках глины. Привязаться в густом тумане проблематично, вот где бы GPS пригодился. Но нема у нас такой волшебной железяки :(. Никак не могу найти место своего вчерашнего спуска. Спускаюсь поочередно в каждый из распадков – безрезультатно. Иду по хребту дальше, вижу стальной шест. Вчера я его не встречал, наверное, мы проскочили мой спуск. Возвращаюсь назад, опять поиски, опять ползаешь вверх- вниз. Это отнимает массу времени и сил. В конце концов, плюнул на розыски. Наудачу лезу вниз, вроде не очень сложно, нужно только преодолеть двухметровый скальник, а так повсюду стланик, в конце сыпуха, и я выхожу к озеру. Довольный ползу вверх. Берем барахло и медленно сваливаемся. Распаковываем лодку. На берегу ровной площадки нет, накачивать лодку на камнях очень неудобно, того гляди и проткнешь дно острой каменюкой. Наконец- таки спускаем посудину на воду, кидаем в нее рюкзак и отходим. На озере сегодня волны. Видимость у воды заметно хуже, чем наверху – порядка пятидесяти метров. Достаем компас. Он отсырел и не фига вразумительного не показывает. А может, чем черт не шутит, тут какие-нибудь магнитные аномалии :) ?, Хотя это, конечно, вряд ли. Второй компас мы оставили на заставе. Куда грести, не понятно, смотришь: вокруг сплошной туман. Женя предлагает ориентироваться по ветру. Через какое-то время туман понемногу начинает рассеиваться. Проявляются очертания вулкана. Оказывается, мы не так далеко от него. Подходим ближе, а потом двигаемся против часовой стрелки вокруг вулкана. Удивительно, но чем ближе мы к западному склону, тем реже туман. Вот уже и клочки голубого неба появились… и, - на тебе, - солнце, не верится даже. Все это произошло минут за двадцать. Оборачиваемся назад – там все еще висит серая туча пелены. Прекрасно виден берег. В поисках места ночевки плывем дальше. Видим удобный широкий распадок прямо у берега, причаливаем. Семь часов вечера. Пробуем по распадку немного подняться. Отсюда открывается удивительный вид на Кольцевой хребет. Возвращаемся и ставим лагерь. Ночь была звездной, но сильный ветер не утихал.

   27 августа. Удивительное утро. Чистое небо. Невероятно даже. Это первый погожий день на острове. Сегодня хотим подняться на вулкан. Вышли в половине десятого. Как оказалось, мы не только удачно выбрали место под лагерь, но нам и очень повезло с подъемом. Здесь он очень несложный, чего нельзя сказать про другие стороны склона. Сначала идем по распадку, который приводит к хребтику, дальше небольшой участок стланика, потом камни - и мы на краю кратера. Времени - 11-40. Компас наш так и не ожил, судя же по карте, наш распадок расположен с юго-западной стороны склона. Погода изумительная, видимость тоже. Не можем налюбоваться на озеро. Я без конца щелкаю фотоаппаратом. Удивительное зрелище – синяя водная гладь внутри каменной чаши. Стенки чаши наполовину зелены от растительности, наполовину бурые от скал. И на этих скалах белые клочки снежников. Если же смотреть на юг, создается впечатление, что и сама чаша как бы плавает в океане. Отлично виден весь Онекотан, северные Парамушир и Алаид. До соседнего Харимкотана, кажется, вообще рукой подать. Видны острова Макарунши, Шиашкотан, Экарма и Чиринкотан. Кратер вулкана Креницина представляет собой воронку, к западу и к востоку от которой скальные пики. Визуально наиболее высоким кажется тот пик, что с востока. Поднимаюсь на западный пик и там оставляю записку. Внутри кратера снежник и небольшое озеро с мутной водой. Кроме налетов серы на камнях, никаких других следов вулканической активности мы не видели. Где-то к часу дня выбрались из кратера и начали спускаться. В половине третьего были уже у нашей палатки. Собираемся и идем на лодке к восточному склону вулкана. Двигаемся по часовой стрелке. Поражает, насколько же прозрачная в озере вода. Рыбы не видно. Скудная подводная растительность встречается только у самого берега. Мы долго шли к куполу, хотелось поближе рассмотреть этот каменный пупырь, который выдавил вулкан в 52 году. Вечереет, пора возвращаться. Место подъема на Кольцевой хребет наметили где-то как раз напротив купола, вернее чуть севернее его. Визуально подъем показался более-менее удобным, а на берегу ровная площадка, что здесь редкость. Это помогло быстро спустить и упаковать лодку. Как я поднимался с лодкой за плечами, описать сложно, это был не экстрим, … это был полный п…ц. Врагу не пожелаешь. Весь в мыле, из последних сил цепляясь за стланик, выбрался-таки наверх. Женя тоже еле выполз. Перевели дух, свалились к ближайшему оврагу, в котором нашли воду и заночевали.

   28 августа. Сегодня проснулся рано - около семи. Пока Женя спит, я хочу пофотографировать вулкан. Второй день на острове прекрасная погода – для Онекотана это что-то из ряда вон выходящее. Поднялся на хребет, начал фоткать. Потом прошел километра три к северу, отсюда вид на вулкан, кажется, лучше. Пока я притопал назад, пока приготовили завтрак, пока упаковались, в общем, тормозить – стало нашей традицией. Вышли только к часу дня. Сначала шли по просветам травы, обходя заросли ольхового стланика, потом вырулили на дорогу. Мы вышли на тот ее участок, когда она уже отворачивает от кальдеры и идет к океану в бухту Муссель. Дошли до поворота. Он обозначен покосившимся столбом с кухтылем на конце, рядом ржавая бочка. Вокруг красота, но распаковывать фотоаппарат нет ни малейшего желания. Одна мысль, как допереть лодку. Жарища, с меня ручьями льет пот. Стропы впиваются в плечи. Последние километры до заставы еле кандыбал. Жене тоже несладко, тот с непривычки сильно натрудил ноги. Уже у заставы, на холме, вижу двух лисиц. Одна убежала сразу, вторая какое-то время глядела на меня, потом перебежала ближе к заставе, взобралась на угольную кучу, несколько секунд еще наблюдала за мной, а потом скрылась. К семи вечера подошел к нашему офицерскому дому. Затопил печь. Подтянулся Женя. Разглядываю себя в зеркало, стропами и лодкой ободрал себе кожу на плечах и спине. Женька хромает, у него болит кость на ступне. Вот такие вот два калеки :).

   29 августа. Долго спали. Утро встретило нас густым туманом. Оно и понятно, два солнечных дня, это и так щедрый подарок, преподнесенный нам Онекотаном. Как проснулись, занялись залатыванием мозолей, ушибов и прочих ранений и контузий. Я предлагаю Женьке сходить на океанское побережье, в бухту Муссель, а потом по берегу океана добраться до плато, лежащего между реками Памятная и Озерная. Плато пересекает весь остров с запада на восток, и, когда глядишь на на спутниковый снимок, кажется, будто у горы кто-то аккуратно обрезал макушку. У Жени болит нога, и он говорит, что из него ходок неважный. Сошлись на том, что к бухте Муссель идем вместе. Потом Женя прежней дорогой возвращается на заставу, а я иду к плато. Опять верны своей традиции, опять тормозим. Вышли с заставы только в 14-30. Погода к этому времени как будто стала налаживаться. Дошли до развилки дорог, нам налево, на восток. Чем дальше топаешь по этой тропе, тем больше заросли стланика. Слева от дороги долина реки Ольховая. Порой дорога вообще не читается. В конце концов тропа вывела нас к распадку. Продолжение дороги мы так и не разыскали. Свалились по распадку вниз и вышли к руслу реки Ольховая. Напялили кеды, так и пошлепали то по воде, то по сухим участкам русла, время от времени перебираясь с одного берега на другой. Вышли к устью. Переход от заставы до океана занял 4.5 часа. Ни кеты, ни горбуши в речке мы не видали, наблюдали только стайки мелкой форели. За устьем на берегу я решил переобуться. Выбрал песчаный уступ, внизу у уступа - лужа с морской водой. Красота, сейчас прополощу ноги от вездесущего песка и надену сухие ботинки. Положил на уступ рюкзак, снимаю мокрые кеды, напяливаю носок…. тут огромная волна неожиданно обдает меня по пояс водой, а песчаный уступ с моим рюкзаком осыпается вниз в лужу. Лужа же увеличилась раза в три, а вода из нее быстро утекает назад в океан. Рюкзак я успел подхватить, и он почти не намок, а вот стоящие рядом с ним кеды смыло :(. Долго я бродил вдоль берега, долго пытался найти это чудо китайской промышленности. Отыскал только один кед, второй бесследно исчез. Воткнул его одинокого в песок, так он и остался торчать на берегу Тихого океана. Женя ушел далеко вперед, и я побежал его догонять.
   Побережье бухты Балкинстон – это песчаный пляж. Песок черного цвета. К пляжу примыкают высокие обрывистые берега, но это не скалы. Берега сложены из глины с песком с вкраплениями мелких камней. Видно, что иногда берег подмывается волнами, и тогда случаются осыпи. Высота берегов достигает 40-60 метров. Сегодня океанское побережье укутано туманом, через который пытается пробиться вечернее солнце. Дошли до реки Кедровка, здесь в ее устье и решили встать на ночевку. Замечу, что устья любых рек и ручьев на Онекотане под завязку набиты плавником, часто встречаются даже громадные бревна, поэтому на побережье проблем с дровами нет. Долго сидели у костра на берегу Тихого океана. Но туман настолько сгустился, что наша одежда стала от него влажноватой. Это заставило нас перебраться в палатку.

   30 августа. Сегодня пасмурно. Вышли в 11-45. Идем в сторону мыса Лисий. На мысе стоит заброшенный маяк. Его видно издалека. У мыса скалистые берега. Не доходя до скал, там, где с холма стекает ручей, начинаем подниматься. Наверху - старые разрушенные остатки моста и заросшая дорога. Срезая отросток мыса, выходим в бухточку между м.Лисий и бухтой Муссель. Спускаемся к морю. Последний трехметровый уступ, камни, скользко - я срываюсь и лечу вниз. Поцарапал голову, порвал куртку. Даже не знаю, чего больше жалеть. Что ж непруха-то такая, вчера тапки посеял, сегодня вообще контузия, да и куртка новая совсем…была. Женя помогает мне замазать царапины зеленкой, и мы топаем дальше. Переходим вброд речку и по заросшей дороге переваливаем в бухту Муссель. Сверху, с дороги, хорошо видна бывшая часть ПВО. Отмечу, что высокие берега в бухте изрыты рвами и траншеями, - это советские, а может быть, еще японские фортификационные сооружения. В бухте Муссель сотни ржавых бочек. Повсюду валяются гильзы, оставшиеся от ракетчиков. Прогулялся до мыса Нигори.
   Потом мы вернулись к бывшей военной части. Если не ошибаюсь, военные покинули ее в 94 году. В 93 они здесь точно еще были, потому что в одном из бараков нашли надпись «ДМБ- 93».Повсюду валяется ржавая угробленная техника, куча бочек с остатками солярки. Уже наполовину сгнила деревянная столовая, а вот металлические цистерны, в которых жили солдаты, стоят, как ни в чем не бывало. Правда, без окон и дверей. Женя решил сегодня уже не возвращаться на заставу, а переночевать здесь, в бывшем гарнизоне. Наиболее подходящим для ночлега оказался найденный нами двадцатифутовый контейнер.
   Я же в 16-20 вышел с военной части и прежней дорогой вернулся в бухту Балкинстон. К пяти часам вечера прошел мыс Лисий. Спустя еще два часа подошел к устью Ольховой. Нашел уплывшие от меня вчера кеды. Иду дальше. На ночевку остановился на безымянной речке, не доходя пару километров до мыса Ягодный.

  31 августа. Ночью начался дождь. Не прекратился он и утром. В одиннадцать выдвинулся. В океане шторм. Туман, видимость не больше 200-300 метров. Иду в сторону мыса Ягодный. Мыс очень приметный. Он увенчан острым холмом, имеющим вид конуса. Дальше поднимаюсь по речке, впадающей в море перед мысом. Судя по карте, речка должна пересекаться с дорогой, которая выводит на мое плато. Как я ни старался отыскать дорогу, но так ее и не нашел. Скорее всего, она безнадежно заросла. Дошел до развилки ручья, пошел по правому. Забираюсь по хребту наверх. Поднимаюсь по кедровому стланику. Идти очень сложно, поскольку кедрач растет навстречу моему движению. Вверху туман еще гуще, ветер сильнее, погода не становится лучше, а дождь только усилился. Видимость метров 100. Надежда только на компас. Идея дойти до плато перестала мне казаться такой привлекательной, какой она казалась вчера. Завтра наверняка опять будет лить дождь, чего-то не очень хочется слоняться два дня под ливнем. Спускаться назад к океану неохота, я решаю перевалить через хребет и выйти к заставе. Как только дошел до гребня хребта, кедровый стланик сменился ольховым, и появились проталины из травы. Идти стало гораздо проще. Смотрю на компас, иду на юго-запад. Поднимаюсь чуть выше по хребту, здесь уже нет стланика, только мох и ягодники. Шквальный ветер, приходится клониться к земле, иначе сбивает с ног. Очередной порыв - и моя рюкзачная накидка моментально улетает вниз. Вышел к распадку, внизу ручей. Он течет к югу. Спускаюсь по нему вниз. Постепенно ручей становится бурной речкой. Вышел к водопаду со снежником. Его я видел с дороги по пути к Океанскому побережью – значит, я на верном пути. Еще какое-то время спускаюсь, потом карабкаюсь на холм, преодолеваю кусок стланика и выхожу на тундру. Вскоре показалась дорога. Получилось, что вылез я в километре ниже развилки. На дороге свежие следы, наверное, не так давно здесь прошел Женя. К восьми вечера сидел в уже ставшей родной офицерской квартире и попивал горячий чаек. Женя вернулся раньше меня на час-полтора. Ему тоже досталось, он, как и я, насквозь вымок. Еще вчера он нашел какую-то дорогу, идущую от военной части на запад. Но она сильно поросла стлаником, пойдя по ней, Женя обнаружил, что она вовсе исчезла. Видимость плохая, он пошарахался по распадкам, вышел к океану. Потом дотопал по побережью до р. Ольховой и вернулся тем же путем, которым мы пришли к океану. Греемся, ужинаем, без чувств валимся спать.

  1 сентября. Первый день осени. Ночью дул сильный ветер, к утру он не стих. За окном опять моросит. Решили на сегодня устроить дневку и переждать непогодь. Мы стираемся, моемся, сушимся, да и просто бьем баклуши. Женя решил натопить баньку. Баня топится по-черному, печь горит плохо, внутри сыро и неуютно. Колдовал с баней он часа три, в итоге плюнул на это дело. Мы нагрели воды в огромной двухведерной кастрюле, которую нашли здесь на заставе, после чего помылись. Погода за день не стала лучше. После обеда наблюдали интересное явление: над морем на часок проявилось голубое небо и даже пробилось солнце, дождь при этом не прекращается, а посмотришь на восток – с океана дует ураганный ветер и гонит сплошную серую стену.

  2 сентября. Ветер ночью буйствовал так, что казалось, что он сорвет с нашего дома крышу. К утру ветер начал было стихать, прекратилась и морось. Со стороны моря неплохая видимость. Напротив заставы, милях в двух от берега, на рейде стоит корабль. В дымке не разберешь, что это за судно. «Наверное, это наш «Мыс Золотой», - подумал я. Взял радиостанцию, пытаюсь выйти на связь. Выяснилось, что «Золотой» работает сейчас севернее, а на рейде не они. Всматриваюсь в корабль, обводы корпуса слишком изящны для рыбака, да и на борту нарисован триколор. Это сторожевик. По радиостанции спросил и про погоду, говорят, мол, где-то через сутки ждите улучшения. Сегодня долго и тщательно собираемся, герметично упаковываем вещи. Надоело нам быть туристами-пешниками, хотим побыть водниками :). Ветер, стихший утром, опять усилился. На море немного штормит. Какое- то время выжидаем, потом прощаемся с гостеприимной заставой. Грузим в лодку всю свою походную утварь и к 16-00 отходим от берега. Идем на веслах вдоль охотоморского побережья к северу Онекотана. Не успели выйти из бухты, как попали в заросли морской капусты. Водоросли наматываются на весла, как грести, непонятно. Потом немного приспособились, нужно только делать короткие и мелкие гребки, тогда ты отталкиваешься веслами не от воды, а от водорослей. Медленно плывем по этому сплошному буро-зеленому ковру. Обходим торчащие из воды камни, заставу уже едва видно. Ветер поменялся и стал слабее, море спокойное.

  Западное побережье Онекотана сильно отличается от восточной его части. Берега, как и в бухте Балкинстон крутые и обрывистые, но это скалы, а вместо песчаных пляжей здесь камни и валуны. На протяжении всего пути, буквально через каждые двести метров попадаются водопады. Особенно понравились три из них. Жаль, берег укутан дымкой, и с воды не получается сделать достаточно четких снимков. Подошли к бухте Памятная. Видели выброшенный на берег платшгоут. По словам Григорьича, баржа внутри оборудована для жилья. Причаливать не стали. Хоть понимаем, что рискуем и что посветлу можем уже и не найти нормального места для высадки, но плывем дальше. Огибаем несколько мысов и удачно высаживаемся неподалеку от устья р. Озерная. Получилось, что приблизительно за четыре часа мы покрыли на веслах порядка 13 км. Оттащили лодку подальше от воды, привалили ее камнями, привязали, а сами пошли к речке. Видели еще одну лису, она пробежала мимо, не обращая на нас особого внимания. Поставили палатку, занялись обычными вечерними делами. Вдруг заметили на берегу дым. Приглядываюсь. В тумане не так-то просто разобрать, что к чему. Понятно – это тепляк, а дымок идет из его трубы. Чуть позже в окне забрезжил свет. Если бы не дым и огни, мы так бы и не заметили домика.
   Выходит, мы на острове не одни. Сегодня уже не стали беспокоить обитателей тепляка, выясним все утром.  
  3 сентября. Встали около девяти. После завтрака пошли знакомиться с обитателями тепляка. В избушке никого нет, а у реки возятся два мужика. Они ставили сеть. Мы подошли к ним поближе. Было видно, что мужики не ждали встречи с нами. Одному из них на вид лет пятьдесят, второй помоложе. Старший, Александр Федорович, начальник СевКурского портнадзора. Его товарища звали Стасом, он сотрудник рыбоохраны. Мужики высадились на остров вчера вечером. Пришли они, как и мы, на «Мысе Золотой». В ожидании погоды дядьки провели на судне двое суток. Несмотря на то, что лодка у них с двигателем, высаживаться в волнение они не рискнули. Планируют пробыть на острове неделю. Официальная цель их визита – заготовка грибов, на деле же это просто способ отвлечься от повседневности, своего рода отдушина. Вчера до ночи они занимались обустройством тепляка. Избушка старенькая и сырая, с протекающим потолком. В придачу ко всему тепляк был сильно загажен лисами.
   Минут через двадцать сеть сняли, пойманной за это время рыбы хватало и на завтрак и на обед. Поймали штук семь горбушек и одного кижуча. Озерная - одна из немногих рек Онекотана, в которую на нерест заходит лосось. Похоже, ловить рыбу в Озерной можно только сеткой, якорем вряд ли выйдет. Еще мы встречали отнерестившихся рыб в р. Кедровка и речке в бухте Немо, но там рыба попадается редко. Вообще же на Северных Курилах лососевых гораздо меньше, чем на южных островах: Итурупе или Кунашире.
   Мы вызвались помогать разделывать рыбу, а потом все вместе готовили уху. Стас сделал икру-пятиминутку и испек в фольге кижуча. После нашей сублиматно-крупной диеты свежеприготовленная рыба пришлась как нельзя кстати. Гостеприимные мужики подарили нам два хвоста горбуши, булку хлеба и остатки запеченного кижуча. Попрощавшись с ними, мы пошли собираться в путь. 

  Сегодня еще один переход к северу, в бухту Немо. Волны нынче гораздо сильнее, чем вчера, море штормит. От берега отходили не так удачно, как в прошлый раз, меня окатило волной, а в лодку наплескало воды. Западный ветер жмет к берегу. Грести заметно сложнее, лодку шкивает, как скорлупу. Туман, видимость 200-300 метров. Сегодня мы рады встрече с морской капустой, а еще вчера натыкаясь на нее, безбожно матерились потому, что в водорослях качает гораздо меньше. Прошли мимо устья какого-то ручья, дальше мыс, потом бухточка. Бухта Немо это или нет, не очень понятно. Туман к вечеру сгустился, и ориентироваться стало сложнее. Подходим ближе к берегу, виден песчаный пляж у устья реки. Место вроде удобное, решили высаживаться. Ветер с моря, высоченные волны, сильный накат. На последних метрах от берега волна поднимает нас на пару метров вверх . Такое ощущение, словно ты катишься на аттракционе. Нашу лодку, словно щепку, выбрасывает на берег. Хватаю один рюкзак и мчусь подальше от воды. Мощная волна, идущая следом, подхватывает лодку и еще дальше выталкивает ее. Когда волна отступает, резиновая посудина послушно сползает следом в море. Потом все повторяется. Уже через пару минут лодку почти полностью залило водой. Оттаскиваем вещи подальше от моря, чтобы до них не докатывалась волны. Пока занимались этим, море не раз окатило с ног до головы. Теперь нужно оттащить лодку. Корячимся изо всех сил, пытаемся перевернуть тяжелую посудину. Разумеется, сил на это у нас не хватает. В суматохе не сразу сообразили, что, прежде чем опрокинуть лодку, нужно сначала вычерпать из нее воду. Сбегали за ведром, благо прихватили его на заставе. Пока мы возились с лодкой, к нашему барахлу подошла лисица, схватила горбушину, ту, что подарили нам мужики и ….убежала :(. Хорошо, что лиса пришла без подружки и одна рыбина у нас все-таки осталась.
   Женя в химзащите, он не вымок. У меня намокли только ноги, одежда вроде удержала воду. Быстро переодеваемся, переобуваемся, пока не стемнело, нужно попытаться разыскать тепляк. По рассказам Григорьича, в бухте Немо есть ГМБшный тепляк – это бывшая метеобудка. Будка была автономной, и раньше показания с ее приборов автоматически передавались в СевКур. Сейчас тепляк служит пристанищем охотникам, редко наведывающимся сюда. Оставшийся хвост горбуши, как могли, укрыли от посягательства нахальных животин. Пакет же с печеным кижучем вообще решили взять с собой. Поднимаемся от бухты к северу, отсюда наверх идет тропа. Сверху у устья реки хорошо видны кольцеобразные земляные валы. Археологи полагают, что эти насыпи оставили древние айны, хотя, может быть, это дело рук самих ученых, понарыли тут, понаделали раскопок и говорят, дескать, это следы древней цивилизации :). Поднялись на плато, уже знакомый пейзаж, тундра, море шикши и куча грибов.

На север идет вполне сносная дорога. Недалеко от дороги заметили еще одну лису, подошли ближе. К нашему удивлению, лиса не убежала. Она сидела и какое-то время флегматично разглядывала нас. Не найдя в нас ничего интересного, зверушка переключилась на свою внешность и стала старательно вылизывать шерстку. Мы приблизились к ней метра на три. Наше присутствие ее нисколько не смущает. Даже вспышка фотоаппарата лису не вспугнула. Но погладить ее не вышло, ближе полутора метров к себе не подпускает. Наверное, мы были первыми людьми, которых она видела. Я фотографирую, лисица продолжает позировать. За работу фотомодели полагается гонорар, и я бросаю ей пару кусочков кижуча. Как показалось, ела она без особого аппетита, видимо, они тут не голодают, а может быть, это была та самая зверюга, что утащила нашу рыбину.
   Тепляк мы так и не нашли. Вернулись к речке и переночевали в палатке.

  4 сентября. Счастью нашему нет предела, мы успели подзабыть, что такое хорошая погода, а тут - нате – с утра солнце и голубое небо. Однако радовались мы недолго, через полчаса все заволокло туманом. На завтрак пожарили уцелевшую горбушу. Голову рыбины я отрезал и выкинул. Через какое-то время появилась новая лиса, нашла рыбью башку и начала с аппетитом трескать. Эта лисица тоже не из пужливых, и ее трапезу я заснял на фотоаппарат. Проглотив голову, нахальная тварь еще долго крутилась около нашего лагеря в надежде, что ей еще что-нибудь перепадет.

Сегодня я собираюсь к Черному озеру и вулкану Немо. Женьке чего-то нездоровится. Он решил отлежаться, а если ему полегчает, он тоже подтянется. Я взял удочку и в полдень вышел. К этому времени туман немного рассеялся. Дорога от речки тянется вверх, поднимаюсь по ней и выхожу на плато. Здесь, в стороне от дороги, стоит тепляк, который мы не нашли вчера. Подхожу ближе. Домик гораздо лучше, того, что на р. Озерной. Снаружи он обит оцинкованным железом. Рядом валяется мачта и аккумуляторы, напоминающие о метеорологическом прошлом будки. Дверь немного покосилась, но внутри тепляк сухой, есть даже какие-то крупы и посуда. В общем-то, жить тут можно вольготно, неудобно только, что вода и дрова далеко – внизу у речки.
   Подошел к Черному озеру. Вода здесь теплее, чем в Кольцевом, она тоже очень прозрачная. В озере обитает реликтовый вид гольца. Вообще-то голец - рыба проходная, он так же, как и горбуша или кета, заходит на нерест в реки. На Онекотане же эволюция пошла как-то по-своему, и здесь, в Черном озере, появилась своя изолированная форма. Как говорил Григорьич, клев здесь должен быть изумительным, но рыба клюет только до обеда. Хоть сейчас уже второй час дня, собираю спиннинг, цепляю блесну. Покидал, покидал - безрезультатно, сменил блесну на муху - опять ничего. Видно, ухи из доисторической рыбы сегодня нам не сварить. Жаль потраченного времени, лучше бы сразу направился к вулкану. Когда уходил с озера, туман окончательно рассеялся, вовсю припекает солнце, но вершина вулкана по-прежнему укутана облаками. Подниматься на вулкан решил со стороны озера. Подход здесь очень сложный, приходится несколько часов ползти сквозь стланик. Поднялся чуть ниже вершинки, что к западу от вулкана.

Половина седьмого вечера. Подняться до темноты, быть может, я и успею, а вот спускаться ночью, по стланику без фонарика – это немного смахивало на кадры из фильма ужасов. Поворачиваю назад. Спускаюсь в распадок, который находится между моим хребтом и вулканом. Внизу, в зарослях ольхи и шаломайника, течет ручей. Иду по нему вниз. Не доходя места, где ручей впадает в озеро, лезу налево вверх, опять ненавистный стланик, опять еле ползу. С большим облегчением вздохнул, когда в море стланика появились островки травы. Вышел на дорогу, когда уже загорался закат. Соседний остров Макарунши красиво погружался в вечернюю зарю.

Когда я вернулся к лагерю, то застал Женю за приготовлением грибов, которые он насобирал днем. Женя тоже сегодня был у Черного озера. Дорогой он наткнулся на японские окопы, видел кучу гильз, старую чугунную печку и даже вросший в землю, наполовину сгнивший японский грузовик. Стемнело. Сидели у костра, уминали сублимированную картошку со свежими грибами и любовались звездами. Прекрасный тихий вечер. Может быть, мы заслужили милость курильских богов, и напоследок они решили подарить нам хорошую погоду?

   5 сентября. Ночью проснулись от ураганного ветра. Видимо, боги про нас забыли. Дует с востока – с океана. Лежим, гадаем, выдержат ли у палатки дуги. Выбрались наружу, получше натянули растяжки и обложили по периметру юбку палатки камнями. Ветер так и не унялся до самого утра.
   Сегодня у нас плановый сеанс связи с «Золотым», а в зависимости от погоды, шестого или же седьмого числа рыбаки должны были забрать нас с острова. Женя разговаривает с капитаном, те с шести утра стоят у Рейда Шестакова, ждут нас. Они не подозревают, что мы на другом конце острова, в бухте Немо. Капитан немного поворчал, поматерился на нас в эфире, потом сообщил, что с юга на Курилы идет мощный тайфун, и если мы сегодня не уйдем с ними, забрать нас смогут только девятого сентября. Что ж, надо рвать когти. Договорились, что к полудню мы соберемся и будем готовы к отходу.
   …Вдалеке появился «Золотой». Женя по рации объясняет, где мы находимся, нас не очень хорошо понимают. Как назло, восточный ветер поменялся на встречный западный. При сильном волнении и прижимном ветре отходим. Грести очень сложно, хоть я и выкладываюсь на всю катушку, кажется, будто мы топчемся на месте. Нас потихоньку сносит к северу - к мысу Кемберлей. Женя сидит на рации,… в эфире куча матов. На «Золотом» никак не могут сообразить, где мы, вдобавок ко всему туман сгустился, и судно, едва появившееся на горизонте, теряется из виду. Огромные волны, лодку сильно болтает, немного нервничаю. Слышен вой сирены – это «Мыс Золотой». Наконец-таки он отчетливо проявился из тумана. До судна метров 400-500, оно приближается к нам. И вот мы у его борта. Нам кидают фал, привязываем его к своим веревкам. Поднимаем на борт вещи, лезем по штормтрапу следом. Всей командой вытягиваем на палубу лодку. Делимся своими впечатлениями с рыбаками.
  …Знакомая кают-компания, горячий чай с печенюшками, превосходная стряпня Николаича, жить как-то сразу стало лучше, жить стало веселей. Перекусили, поднялись на мостик к капитану. Он уже успокоился и тепло встретил нас. Мы извинились, что, не предупредив, ушли к северу от заставы, тем самым добавили ему головной боли. Искренне поблагодарили его. Кэп рассказал нам, что на следующий день после нашей высадки на Онекотан в Северо-Курильске было землетрясение силой в шесть балов. Он спросил, чувствовали ли мы толчки. Мы никаких толчков тогда не ощущали и ничего про землетрясение не знали. До вечера на «Золотом» ловили гребешок, когда же все корзины были забиты, судно направилось к СевКуру. Как только отдалились от Онекотана, корабль стало довольно прилично покачивать. По столу ездит посуда, чтобы устоять на ногах, нужно обязательно за что-нибудь держаться. Интересно, но никаких неприятных ощущений от качки я уже не испытываю, видимо, мой вестибулярный аппарат, переживший прогулки на веслах в шторм, приспособился и к такой вот болтанке.

   6 сентября. Между двумя и тремя часами ночи пришли в СевКур. Началась выгрузка гребешка. В кают-компании движняк, поэтому почти не спали. Так и сидели до утра, уставившись в телевизор. На улице дождь. По телеку передают прогноз погоды. Диктор говорит, мол, тайфун Уоки, проделавший путь в семь тыс. километров, готов обрушиться на Курилы. Часам к восьми утра отправились в поселок. Первым делом - к переговорному пункту, сообщить домой, что живы- здоровы. Потом зашли к Григорьичу. Он с порога усадил нас завтракать, сам же позвонил жене в диспетчерскую. Cообщил ей, что вернулись «родственники». Из их разговора мы узнали, что сегодня вечером из Владивостока подходит пароход «Таврия». Для нас это было хорошей новостью, ведь с «Таврией» можно было отправить домой лодку. Моемся, стираем, приводим себя в божеский вид. После чего сливаю на компьютер фотографии. Мы долго разглядываем их и делимся с Григорьичем своими впечатлениями.
   Определить лодку на «Таврию» сегодня так и не вышло, все трюма и кандейки на судне были под завязку забиты. Разгрузят их только завтра. От капитана узнали, что до Владивостока с ними можно добраться всего за 5 тыс. рублей. В цену уже включена четырехразовая кормежка. Переход длится 5-6 суток. В общем, клюнул я на столь демократичную цену. Женя же ждать не может, дома дела и хлопоты, ему нужно лететь.
   Григорьич и Людмила Павловна настояли на том, чтобы ночевать мы остались у них. Мы не сильно противились этому, потому как дождь к вечеру так и не прекратился.

  7 сентября. С утра светит солнце. Из телевизора узнали, что обещанный тайфун, которого все так боялись, превратился в обычный циклон и лишь слегка зацепил Курилы. Позвонили в «Авиатор», выяснилось, что сегодня на второй борт есть места. После завтрака пошли покупать Жене билет на вертолет. С недавних пор вертушки в СевКуре садятся на новой, только что выстроенной площадке. Она, в отличие от старой, находится в черте города. Купили Жене билет, перетащили на пароход лодку. От старпома узнали, что «Таврия» отходит завтра вечером и мне к 18-00 нужно быть на пароходе.
   Вернулись к Григорьичу. Перетрясли рюкзаки. Я простился с Женей, и в начале четвертого вышел в сторону вулкана Эбеко. От пруда, что на плато, повернул направо, нашел тропу, ведущую вверх, и пошел по ней. Через пару километров повстречал мужика. Он собирал ягоды. Спрашиваю, мол, на Эбеко–то я правильно иду? Мужик сказал, что на вулкан обычно ходят со стороны ДЭС (дизель-электростанции), оттуда к Эбеко проложена тропа. Пришлось немного поплутать в ольшанике, прежде чем я вылез к ней. Теперь-то, думаю, по дороге я пошустрее пойду. Но не тут то было, прямо у тропы - целые поляны голубики, и невозможно не остановиться, чтобы не сорвать горсть ягод. Прошел мимо торчащей из земли ржавой железяки. За ней уже нет стланика, да и растительность встречается все реже и реже. Отсюда кажется, что наиболее высокая точка вулкана – это гора в форме трапеции, которая левее дороги. Я сворачиваю с дороги и направляюсь к вершине этой горы. Макушка «трапеции» сегодня укутана густым туманом, лишь изредка ветер открывает ее. Выхожу к ручью с двумя симпатичными водопадами. Потом лезу по камням вверх. Вот я и у вершины «трапеции». Судя по всему, это воронка кратера, но что на ее дне, непонятно – на вершине очень плотный туман. Одежда моментально становится влажной. Холодно, сильный пронизывающий ветер. Прогулялся немного по гребню кратера. Решил спуститься вниз. Кратер неглубокий, у него плоское глиняное дно, в общем-то, ничего примечательного. Уже поздно, пора возвращаться. Откатываюсь вниз, до появления стланика. Остановился в распадке у ручья. Часам к девяти вечера, уже при свете луны, поставил палатку.

   8 сентября. Чудесное утро, безоблачное небо. Вершины, которые вчера были укрыты густым туманом, сегодня обнажились. Наскоро позавтракал, забросил в стланик рюкзак и к девяти выдвинулся. Идти налегке гораздо приятнее. Прошел железяку, которую я встречал вчера, потом вышел на каменистое плато. Здесь со стороны поселка сходится несколько троп, а к вулкану тянется старая японская дорога. Она хорошо сохранилась, встречаются мощенные камнем участки и даже фрагменты насыпи. Сегодня решил не выпендриваться, японцы, наверное, не глупее меня были. Пойду прямиком по дороге, глядишь она куда-нибудь и приведет. Моя гора-трапеция осталась левее, дорога же выводит меня к бывшему серному заводу. Японцы когда-то добывали здесь серу. Хорошо сохранился сложенный из камней фундамент. Рядом - ржавые рельсы и колеса вагонеток. Совсем близко парят фумаролы, в воздухе висит тяжелый запах серы. Скопления фумарол разбросаны по склону вулкана. Выходы серы вокруг них порой образуют причудливые узоры, а иногда даже смахивают на диковинных животных. Одни фумаролы глухо шипят, от других исходит сильный гул. Ветер гнет к земле белые клубы испарений. Иногда встречаются плюющие кипятком источники. Подхожу к огромному парящему котлу, вода в нем бурлит и клокочет. Мда… Эбеко живет, Эбеко не дремлет.

   Я, очарованный этой экзотикой, брожу от одной фумаролы к другой и без конца фотографирую. Поднимаюсь чуть выше, сверху открывается удивительный вид на остров-вулкан Алаид. Величественная гора как бы плавает в тумане. Последний раз вулкан извергался в 1981 г. Говорят, что после этого Алаид стал ниже метров на сто и принял форму усеченного конуса, хотя раньше его макушка имела идеальную правильную форму. Выхожу к кратеру Эбеко. В воронке с крутыми каменистыми стенками горячее озеро. Вода в озере молочно-бирюзового цвета. У восточной стороны кратера дымят несколько фумарол. Зрелище фантастическое. Не искупаться здесь было бы просто преступно, и я лезу в воду. Температура воды в озере не сильно отличается от температуры человеческого тела, поэтому здесь не ошпаришься, а сидеть, кайфуя в воде, можно часами. Вода серная, на вкус чем-то напоминает уксус. В двух метрах от берега полутораметровая глубина. Барахтаюсь в горячей воде, ощущения, близкие к эйфории,…эх, жаль, бутылочку пивка не прихватил. Плещусь минут двадцать, но долго задерживаться нельзя, в шесть вечера нужно быть на пароходе. Поднимаюсь из кратера и осматриваю еще два озера. Оба холодные. То, что ближе к кратеру, пресное, и образовалось, наверное, от тающих снежников и дождей. Второе озеро кислое, бирюзового цвета. Отсюда забираюсь на гребень.

Сверху, у восточной стороны вулкана вижу еще несколько фумарол. Одна из них выделяется своими огромными размерами. Эта самая крупная фумарола, которую мне довелось увидеть здесь, на Эбеко. Она с меня величиной. Рядом парит другая интересная фумарола. Ее форма представляет собой сферу. Если взглянуть на нее с одной стороны, сфера похожа на шлем, наросты серы с противоположной стороны напоминают щупальца диковинного моллюска. Очень жалею, что мне пора возвращаться, а так хочется здесь задержаться и получше все исследовать.

   Выбираюсь к дороге, быстро по ней спускаюсь. Все-таки молодцы японцы, проложили дорогу к самой вершине вулкана. Ниже по склону, под вулканом, встречаю женщин, собирающих ягоды.
   Вот и заросли стланика. Где-то в них должен быть мой рюкзак, конечно, если вездесущие собиратели ягод его не прихватили :). Вопреки моим опасениям, рюкзак уцелел. Вскоре дорога превращается в петляющую в зарослях ольшаника тропу. Она приводит к груде металлолома – это бывшая скважина искателей паро-водяной смеси. Организовано здесь все было с большим размахом, денег, видимо, не жалели. Сейчас поиски забросили, а эта ржавая махина осталась стоять здесь, как памятник славному социалистическому прошлому. Отсюда до местной дизель-электростанции идет довольно сносная грунтовка. Рядом с ДЭС красивый водопад. Местные утверждают, что это не искусственное сооружение, а природное. Вот так-то, водопад прямо в городе. Подошел к дому Григорьича. Он возился с машиной. Григорьич рассказал, что «Таврия» уходит только завтра утром, так что у меня куча времени. Я все же решил наведаться в порт. Между делом заскочил в музей. Само собой, музей оказался закрытым. Не торопясь, пришел к пароходу. Разыскал старпома. Тот показал мне мое место в каюте и сказал, что минут через 30-40 отходим. Однако сюрпрайз…
   Со всех ног кинулся назад в поселок, благо по пути поймал попутку. Влетаю в дом, мгновенно собираю рюкзак. Сердобольный Григорьич, глядя на мою суету, велел грузить все барахло в «Уазик». Мчимся с ним в порт. Ух…, успе-е-ели, корабль еще стоит у пирса.
   Прощаясь, Григорьич говорит: «Вот увидишь, пароход отойдет только завтра». Так и вышло, сначала выход отложили на полчаса, потом еще на час…, в конце концов, выяснилось, что отходим мы лишь завтра утром. Ночевать я остался на пароходе.

   9 сентября. Утром, около шести, меня разбудил шум, это на корабле запустили главный двигатель. Вышел на палубу, мы медленно отчаливаем от пирса. Спустя какое-то время «Таврия» миновала Второй Курильский пролив, разделяющий Парамушир и Шумшу, и вышла в Охотское море. Идем вдоль западного побережья Парамушира. Прекрасная погода, отличная видимость. То и дело из воды появляются головы каланов и нерп. По левому борту усеянное клочками снежников парамуширское побережье, справа Алаид. К слову сказать, Алаид - это не остров, а вулкан на острове Атласова. Вулкан занимает всю площадь острова, и потому остров обычно называют Алаидом.
   Кроме меня на пароходе пассажиров еще человек пять. Нас раскидали кого куда. Поначалу меня определили в четырехместную каюту, где помимо двух ее коренных обитателей-матросов, ютилась еще семейная чета. Позже чиф, видимо, посчитал, что количество квадратных метров в пересчете на число чел в нашей каюте противоречит всем международным конвенциям, и переселил меня к себе в кубрик.
   Скорость судна не велика, не больше десяти узлов. Медленно приближаемся к югу Парамушира. Разглядываю с палубы беспокойный вулкан Чикурачки. Последний раз слабое извержение Чикурачки было зафиксировано в прошлом году. А в 2002 и 2003 годах были серьезные извержения с мощными пепловыми выбросами. От Чикурачки к юго-западу тянется длинная цепочка вулканов – это хребет Карпинского. С противоположной стороны бухты расположен действующий вулкан Фусса. Он выделяется своими изящными формами.
   …Остались позади южные вулканы Парамушира и небольшой остров, носящий имя Анциферова. Остров назван так в честь казака-первопроходца Данилы Анциферова. Атаман Анциферов вместе с Иваном Козыревским организовали несколько казачьих походов на острова Шумшу и Парамушир. Именно они объявили эти земли российскими. Ребята были отважные и лихие, или, говоря современным языком, форменные отморозки. Да и в ту пору Камчатку населяли люди преимущественно безбашенные. К слову сказать, Анциферов учинил бунт и убил тогдашнего камчатского приказчика Атласова. Видимо, только благодаря курильским заслугам бунтовщика, это мокрое дело сошло ему с рук. Сам Анцицеров тоже до старости не дожил - его убили камчатские аборигены.

   К вечеру прошли остров Макарунши. А за ним, вдалеке, едва можно было различить два пика – это вулканы нашего Онекотана. Харимкотан был последним Курильским островом, который еще можно было разглядеть с корабля. Дальше курс «Таврии» проходит к западу от Большой Курильской гряды к южным берегам Сахалина.

  10,11 сентября. Вчера был штиль, сегодня небольшое волнение. Выходишь на палубу, взгляду не за что зацепиться - кругом море. На корабле из развлечений только четырехразовое питание и видик с подборкой бестолковых кассет.
   Днем обратил внимание на всплески воды, доносившиеся из открытого иллюминатора. Может быть, это барахтаются морские зверушки? Выглядываю наружу, нет, это не зверушки, это с палубы идет настоящая арбузная бомбардировка. Дело в том, что кому-то из моряков севкурская предпринимательница заказала привести побольше арбузов. Но недобросовестная бизнесвумен за товаром не пришла. Те арбузы, что получше, поглощали всем пароходом, подпорченные же пошли на корм медузам.
   В каюте старпома - компьютер, и когда чиф был на вахте или же делал паузу и переставал мочить своих виртуальных монстров, я потихоньку набирал историю о наших приключениях, убивая тем самым время.

  12 сентября. Ночью подошли к проливу Лаперуза. Солнечное утро. Справа отчетливо виден сахалинский берег-это мыс Крильон, слева - укутанная дымкой Япония. Расстояние от Сахалина до Японии здесь всего около 23 морских миль. К трем часам после полудня приблизились к японским островам Рибун и Рисири. Оба острова заселены. Причем Рисири – это остров-вулкан.
   Вечером ко мне в каюту влетает парнишка, говорит: «Бери скорей фотоаппарат, там касатки прыгают». Касаток было две, одна большая вторая поменьше. Эти махины, резвясь, следовали за судном, время от времени выпрыгивая из воды. Очень непросто поймать момент и сфотографировать кита в момент прыжка, притом, что мой цифровик немного подтормаживает. Вскоре касаткам наскучило развлекать нас, и они исчезли из виду.

   Когда стемнело, Японская сторона пролива была красиво подсвечена мириадами огней. Это множество японских шхун ловят кальмаров, привлекая его светом электрических ламп.

  13 сентября. Японское море. Солнце тут в отличие от Курильских берегов по-настоящему греет. Еще больше греет душу родное приморское побережье, вдоль которого мы идем. Пусть до берега довольно далеко, и ничего примечательного нельзя разглядеть.

  14 сентября. Последний день пути…. Прошли вблизи острова Аскольд, миновали Уссурийский залив. И вот уже вдали коптит небо ТЭЦ-2…Заходим в бухту Золотой рог. Вся команда высыпала на палубу.
   Портовые стрелы кранов, громадные суда, разбросанные по сопкам многоэтажки, это Владивосток- это цивилизация. Как-то отвык я от всего этого. Приятно осознавать, что уже через каких-то пару часов буду дома. В то же время становится немного грустно, оттого что путешествие заканчивается. Но я уверен, что это не последний мой визит на острова и я снова вернусь на эту удивительную землю, я обязательно вернусь на Курилы.

Romadan, 2006